До Питри археология занималась поиском и извлечением из земли древностей.
После Питри археологи стали заниматься восстанавлением истории,
а археология стала настоящей наукой.
После Питри археологи стали заниматься восстанавлением истории,
а археология стала настоящей наукой.
Питри родился 3 июня 1853 года, в Марион Роад, Чарлтоне. Прежде Чарлтон относился к графству Кент, сейчас это юго- восточный район Большого Лондона.
Он рос в набожном Христианском семействе (его отец принадлежал к Плимутскому Братству - консервативному евангелистскому течению) и получил домашнее образование.
Страсть к познанию неведомого передавалась в семье Питри из поколения в поколение. Уильям Питри был внуком капитана Мэттью Флиндерса - исследователя побережья Австралии. Внук никогда не встречался с дедом, умершим задолго до его рождения, но, несомнено, знал о его заслугах и путешествиях.
читать дальшеИнтересу мальчика к археологии в семье потакали. С восьми лет он начал изучать французский, гречески и латынь и занимался самозабвенно до истощения и обмороков. Когда ему было девять, дом семьи Питри посетили друзья, рассказавшие о раскопках Римской Виллы в Брадинге, на острове Уайт. Остров Уайт расположен в проливе Ла-Манш, у южного побережья Англии. Питри был шокирован описаниями того, как происходят раскопки и впервые высказал своё мнение по археологическому вопросу. Он настаивал, что почва при раскопках длжна удаляться постепенно, дюйм за дюймом, чтобы на пропустить ни один лежащий в ней предмет и то, как он расположен. Этой же позиции он будет придерживаться всю свою жизнь.
Уильяму Мэтью Флиндерсу Питри 12 лет
Будучи подростком Питри исследовал древние памятники в попытке понять их геометрию и устройство. Начал он с "Британского лагеря" - поздней Романо - Британской постройки, располагавшейся в считанных метрах от его дома в Чарлтоне, а в 19 уже занимался обмерами Стоунхэнджа, мегалитическогой памятника в южной Англии.
В 1877, в 24 года, опубликовал книгу "Индуктивная метрология" (Inductive Metrology).Историческая метрология занимается определением значений древних мер длины, исходя из размеров сохранившихся архитектурных памятников. Одним из первых индуктивный метод в исторической метрологии применил ещё Исаак Ньютон. Восстанавливая утраченное значение древнеегипетского священного локтя, Ньютон установил, что размеры изученных им сооружений находятся в целочисленных отношениях друг к другу. Он пришёл к выводу, что длину, равную их общему наибольшему делителю, следует считать древней мерой длины. На основании сравнения обмеров нескольких зданий он доказал, что его вывод - не случайное совпадение. Питри в своей "Индуктивной метрологии" развивал эти методы и подходы столь глубоко и широко, что выход книги стал считаться началом нового этапа в археологии.
Три года спустя, в начале 1880 Питри отправился в Египет, чтобы принять участие в исследовании пирамиды Хеопса. Два сезона (1880-1881 и 1881-1882 года)он занимался комплексом пирамид и храмов Гизы. Из-за климатических условий работать возможно было лишь в зимние месяцы, когда спадает жара. В первую очередь Питри интересовала конструкция пирамиды. К тому времени о её устройстве существовало уже множество различных теорий, но авторам многих из них не хватало непосредственного знакомства с пирамидой а то и банальной логики.
1880 год Питри на раскопках в Гизе
Питри опубликовал вскоре свой отчёт о размерах и пропорциях пирамиды, о внутренеем устройстве и материалах, пошедших на строительство. Он также обсудил большинство касавшихся пирамид теорий о их предназначении. Сравнив полученные данные с описаниями древних историков, Питри обратил внимание на точность описаний пирамид у Геродота, Диодора, Страбона и Плиния: их сведения были зачастую точнее сообщаемых современниками Питри. Хотя в предисловии он назвал свой отчёт "лишь дополнением к полному описанию" Говарда Вайса и Пиаззи Смита, его труд был самостоятельным и весьма содержательным произведением. Его не имевший на тот момент равных по точности и безупречный методологически анализ, до сих пор используется египтологами. Отчёт вышел отдельной книгой "Храмы и пирамиды Гизы" в Лондоне в 1883 году. Он предназначался лишь профессионалам египтологом и стулентам, но всего за несколько месяцев тираж был полностью распродан.
Пребывая в Египте, Питри был поражен масштабом и скоростью разрушения памятников древности. Вскоре после прибытия он обнаружил, что многие описанные в путеводителях достопримечательности серьёзно пострадали или практически уничтожены. По его словам Египет "подобен охваченному пожаром дому - так стремительно он уничтожается". В Египте только - только наступало время, когда Анри Масперо, директор Каирского музея начал бороться с бессистемными раскопками самодеятельных археологов, варварскими расхищениями и откровенным грабежом могил. Несмотря на его самоотверженные усилия, Питри в дальнейшем отзывался о нём не очень благожелательно. По его мнению усилия Масперо были недостаточны. Для пунктуального, педантичного Питри, происходившее на египетских раскопках в это время было сущим кошмаром. Даже получившие официальную концессию на раскопки "исследователи" редко утруждали себя тщательным документированием всех находок, описанием места, зарисовками или систематизацией. Находки нередко прикарманивались "на память" исчезая для истории бесследно. Питри счёл своим долгом "сделать всё, что только возможно и насколько возможно быстрее", он вёл отурытую борьбу с похитителями ценностей, и критиковал неправедных коллег отчаянно и весьма ехидно. Он был остроумен и горе тому, кто имел несчастье обойтись с возлюбленными Питри черепками и останками недостаточно почтительно - уничижительные отзывы Питри не заставляли себя долго ждать.
В перерывах между сезонами Питри возвращался в Лондон, анализировал данные, писал многочисленные статьи. В один из приездов в 1880 году он познакомился с Амелией Эдвардс, журналисткой, писательницей и путешественницей. Она всерьёз увлекалась Египтом. Её книга о путешествии по Нилу стала бествеллером, кроме того, она была соучредительницей Фонда Египетских Исследований. Фонд существует и поныне, хотя теперь носит название Общества Египетских Исследований (Egypt Exploration Society). В течении многих лет Эдвардс оказывала Питри всевозможну поддержку. Позднее, в 1892, с её подачи он стал профессором кафедры Египтологии в Лондонском Университете. Впечатлённая научными достижениями Питри, она предложила ему участвовать в исследованиях шведского египтолога Эдуарда Нэвилла, ученика Лепсиуса. Питри принял предложенную должность и получил в своё распоряжения средства на покрытие расходов на экспедицию из расчёта - 240 фунтов в месяц. В ноябре 1884 Питри вернулся в Египет, чтоб начать там собственные раскопки.
Сначала он отправился в Танис, один из городов Нового Царства. У него было 170 рабочих. Он отказался от посредничества бригадиров на этих и всех последующих своих раскопках. Подгоняемые бригадирами, рабочие копали быстрее, но халтурнее. Питри лично контролировал всё происходящее. Более умудрённые египтологи сочли его метод дилетантским, однако Питри удалось обнаружить несколько небольших но примечательных находок, пропущенных предшественниками.
Питри в 1886 году.
Кроме того такой подход обеспечил ему популярность у его землекопов. Своих арабских рабочих в отличии от коллег - египтологов, Питри любил, и заботился о них. Ему ничего не стоило пройти по пустыне 10-20 миль, чтоб получить их недельную плату, он обучал их технике раскопок и многие годы спустя жители деревни Куфт, получившие "образование" у Питри, снабжали квалифицированными рабочими и надсмотрщиками археологические экспедиции других учёных.
Основной находкой Питри в Танисе стал колосс Рамзеса II.
По окончании раскопок в Тунисе Питри лишился финансирования, но не захотел покидать Египет, где было ещё столько неизвестного. Год 1887 он провёл курсируя по Нилу. В пути Питри снимал всё интересное на фотокамеру. Снимки, по его мнению, были лучше рисунков, так как любые зарисовки субъективны, а фотоаппарат искажает реальность минимально. Обвязавшись верёвкой, он облазил скалы острова Сехел недалеко от Асуана и сделал сотни если не тысячи снимков ранне-египетских надписей. На камнях утёсов он обнаружил надписи, посвященный посольству Египта в Нубии, войнам и бедствиям
Стела Голода на острове Сехель
К тому моменту, когда Питри достиг Асуана, его ждала телеграмма о возобновлении финансирования исследований...
Тогда он отправился к захоронениям Файюма, которые были открыты но не изучены. Он обнаружил нетронутые гробницы и около 60-ти знаменитых файюмских портретов. В соответствии с распоряжением Огюста Мариетта, половина портретов была отправлена в Египетский департамент древностей. Однако, некоторое время спустя питри узнал, что Гастон масперо счёл портреты малоценными и велел сложить их на открытом воздухе на заднем дворе музея, чтоб они не занимали место в хранилише. Такое обращение привело к порче портретов. Питри пришёл в бешенство и потребовал вернуть портреты. Он заставил Масперо включить в экспозицию Каирского музея южину самых выдающихся, 48 оставшихся забрали отослал в Дондон, где они были выставлены отдельной экспозицией в Британском музее.
Кроме того, Питри обнаружил деревню строителей, возводивших гробницы фараонов.
Работоспособность и увлечённость Питри были феноменальны. Он носился по всему Египту. В душных, не проветриваемых коридорах гробниц и пирамид, работал голым и не стеснялся потом со вкусом поведать об этом. И передвигаясь с места на место он не перестаёт ругать практически всех коллег за халатность. Его собственная дотошность безгранична - он способен найти что-нибудь новенькое даже там, где до него уже всё казалось бы найдено. Так в Абидосе, в гробнице правителя I династии, разграбленной древними ворами и полностью обчищенной итальянцем Амелино, Питри ухитрился обнаружить мумифицированную руку, украшенную браслетами из ляпис-лазури, золота, аметистов и бирюзы.
Его раскопки в Дафне и Навкратисе выявили наличие в Египте архаических греческих колоний и позволили предположить, что между Египтом и эгейским миром имелись древнейшие связи, восходящие к эпохе, о которой исследователи Греции того времени не имели ни малейшего представления.
В 1890 Питри изменил Египту с Палестиной. Но и в Палестине он оставался самим собой и свершил ряд заметных находок. Его шестинедельные раскопки на Телль эль-Хези (который ошибочно идентифицировали как Лахиш) стали первыми научными археологическими раскопками в Святой Земле. . На материалах Телль-Хези Питри выстроил последовательность сменяющих друг друга типов керамики, которая позволяла осуществлять датировку в случае отсутствия иных данных, последовательность керамики послужла основой для всей дальнейшей археологической работы в этом регионе. Правильность предположений Питри в дальнейшем неоднократна была подтверждена на практике.
Другим местом исследования в конце XIX века стала для Питри группа гробниц в Вади эль-Рабаба (библейской Геены), у Иерусалима, датируемых преимущественно железным веком или Римским периодом. Питри установил использование при возведении этих построек двух метрических систем.
Он по-прежнему настолько увлечён своим делом, что всё остальное его не беспокоит. На палестинских раскопках его команда вынуждена была пользоваться колодцем с крайне грязной водой. Кто-то из сотрудников заметил, что поднимаемая в ведре жидкость смахивает скорее на гороховый суп, чем на воду. "Тем лучше! - сказал на это Питри. - Заодно и пообедаете". Итоги Палестинских исследований были представлены на выставке "Прошлое и будущее: Палестинская коллекция Питри".
Своим собственным примером, своими новыми подходами, Питри постепенно менял само направление своей науки. Археология становилась всё более научной, целью её стало изучение древности, а не извлечение из земли погребённых сокровищ и предметов.
С 1891 Питри работает на раскопках храма Атона в Телль эль-Амарне. Он открывает около 100м3 расписанного садовыми растениями, животными и сценами охоты покрытия времён Нового царства. Росписи стали привлекать туристов, но так как к месту раскопок не было удобного доступа приезжие стали протаптывать тропинки на окрестных полях, нанося существенный ущерб феллахам. Обозлённые крестьяне уничтожили росписи. Лишь благодаря записям и снимкам Питри нам известно, как они выглядели.
В 1892 году Питри стал профессором кафедры Египтологии. Обучая студентов он продолжал раскопки в Египте и среди его учеников много выдающихся египтологов, включая Говарда Картера. Однако, работать с Питри было испытанием не для слабых духом и телом. Полностью поглощённый своими исследованиями профессор был крайне неприхотлив. В его экспедициях в обеденное время на плиту посреди гробницы выставлялись консервные банки и нож. Питри открывал банку, съедал часть содержимого, оставшееся передавал следующему. Пищевые отравления при таких традициях были делом обычным. По слухам у пары студентов завязался роман пока они ухаживали друг за другом одновременно заболев.
В 1913 году Лондонский Университет приобрёл внушительную коллекцию Питри и сейчас собранные им Египетские древности хранятся в Музее Египетской Археологии Питри, в Лондоне. К сожалению, коллекция музея будет доступна широкой публике только через год - полтора, когда достроят новое здание, способное вместить все 80 тыс экспонатов музея, пока же её могут видеть только профессура и студенты Университета.
Раскопки в Абидосе. Питри 69.
В 1923 За заслуги перед Британской наукой Питри посвящён в рыцари.
С 1926 фокус внимания Питри перемещается на Палестину. Однако у него просыпается интерес к раннему додинастическому периоду истории Египта. В 1928 он раскапывает в Луксоре такое огромное кладбище, что он разрабатывает новый метод систематизации находок, используемый с успехом и поныне.
Он начинает раскопки сразу нескольких значимых мест в Палестине, включая Телль эль-Джемех и Тель эль-Аджул He began excavating several important sites in the southwestern region of Palestine, including Tell el-Jemmeh and Tell el-Ajjul.
В 1933 он покидает профессорскую должности и поселяется в Иерусалиме. Они с леди Питри живут при Британской Школе Археологии иногда на время перебираясь в Американскуй Школу Воссточных Исследований (сегодня это Олбриджский Институт).
1942 год.Питри в госпитале в Иерусалиме.
Интерес к науке и различным культурам не ослабевал у Питири до конца жизни. Он скончался в Иерусалиме 28 июля 1942 года. Но даже после смерти Питри был готов служить науке: свою голову он завещал Королевскому Хирургическому Колледжу и она была отправлена в Лондон. Правда из за военных действий в Северной Африки путешествие головы из Иерусалима в Лондон сильно растянулось, голова затерялась но сейчас она находится в Лондоне. Тело Питри было погребено на Протестантском Кладбише на склоне горы Сион.